До того, как говорить, что мы хотим поднять качество образования, было бы здорово на уровне страны договориться или хотя бы декларировать, а чего мы вообще ждем от системы образования. Какую задачу она должна решить за ближайший год, пять лет и так далее? Понимая это, можно оценивать, правильно ли мы идем, и корректировать курс при необходимости.
Важно, что эта цель, как методология OKR (Objectives and Key Results), должна быть зажигательной для всех участников образовательного процесса. Чтобы все понимали: мы вместе решаем глобальную задачу – условно, наконец к такому-то году российская экономика станет цифровой. Как в советское время люди участвовали в космической гонке. Они видели в этом смысл, и взрослые готовы были с этой целью жить, идти на работу, а дети – учиться и тд.
Есть школы, которые пытаются организовать учебный процесс с каким-то целеполаганием, делая образовательные планы для школьников. Они дают выбрать собственную траекторию обучения, не гребя всех под одну гребенку. Так делают в «Летово», в «Новой школе», в лицее Вышки, в гимназии Примакова.
Но это селекционные школы – образование у них стоит в 5-10 раз выше, чем государство выделяет на эти цели. Организованный ими процесс интересен, но дорогостоящ сам по себе, поскольку предполагает, кроме учителей, наличие кураторов.
Как нам за деньги, выделенные на одного ребенка в государственной школе, сделать то же самое, причем сделать это хорошо? Наверное, без цифровых инструментов это невозможно.
Пока что единственный цифровой след, который ученик оставляет – это оценка. Но оценка субъективна и не показывает прогресс обучения нисколечко. Школьник, получая сегодня пять, а завтра три, не понимает, куда он движется, и зачем это происходит.
Гораздо лучше показывать ученикам не оценки за результат, а какие-то experience points, которые он достигает на уроках и делая домашнюю работу. Цифровой формат для этого вполне подходит. Мы можем взять каждый предмет, каждую тему, и декомпозировать ее на отдельные «атомы». По мере того, как ученик осваивает знания, он будет видеть, как его навыки прокачиваются – визуально это можно оформить, закрашивая «атомы» знаний. Условно, чтобы у ученика, как в компьютерной игре, был персонаж с целью куда-то добраться, и ребенок бы понимал: «Я хочу развиваться в этом направлении, сейчас нахожусь на первом уровне, всего 90 уровней, и когда я совершаю образовательное действие, получаю прогресс – и вижу его». Это типичная геймификация. В основном, все образовательные сервисы, в том числе «Фоксфорд», используют такие штуки.
Через этот же цифровой след школьников мы могли бы оценивать и компетенции преподавателя. Например, если мы видим по результатам прохождения «левелов», что у всего класса по какому-то предмету «западает» тема, – наверное, учитель плохо объясняет.
Перенеся эти учебные процессы в цифру, мы к тому же могли бы дать детям самостоятельно рулить образовательной траекторией. Например, учиться не только в своем классе, а комбинируя: хочешь заниматься математикой на углубленном уровне – приходишь онлайн в профильный класс.
Именно такую модель мы стремимся реализовать с помощью сервисов, которые разрабатываем для общеобразовательных школ. Инновационные технологии должны приходить во все регионы, быть доступными каждому ученику, а не только тем, чьи родители могут позволить себе отдать детей в частную школу или платить за индивидуальные занятия.
Плюс дистанционных технологий в том, что мы можем наполнить онлайн-классы большим количеством учеников, не жертвуя интерактивностью урока. 100-200 человек на одном уроке (то есть, минимум, в пять раз больше обычной численности класса) – это цифра, за которую вполне можно побороться. При этом у всех учеников остается возможность задать вопрос преподавателю и получить ответ. (Однако активно на занятии обычно ведет себя около 15% школьников).
Да, наверное, в случае перехода на такой формат, роль учителя и учеба в привычных классах кардинально изменятся – мы уйдем от фронтальной системы обучения в другое использование образовательных технологий и контента. Научим детей больше работать самостоятельно, анализировать открытые источники информации, самим определять удобный формат получения навыков и компетенций. И педагог будет не столько передавать знания, которые можно найти и вне школы, а объяснять, как эти знания правильно анализировать и синтезировать. Превратится в наставника образовательного процесса. Человека, который будет помогать школьнику двигаться по выбранной траектории.
Звучит хорошо.
Однако для изменений нужны ресурсы, в первую очередь, денежные, потому что деньги превращаются во все остальное. А сейчас секвестируют бюджеты школ практически во всех регионах. Когда, например, мы предлагаем школам сервисы, в том числе, чтобы прокачать цифровые навыки педагогов, и те могли работать на дистанте, нам говорят: «нет денег, и так все урезают».
Школы поставили в ситуацию, когда ресурсов у них меньше, чем раньше, при этом появилась дополнительная расходная статья на санитайзеры, маски и всю эту историю, но еще и качество образования повышайте. Я уверен, что каждый директор сейчас думает, как школе просто выжить, а не повысить уровень работы.
В настоящий момент уже существует международная система измерения качества образования, признанная сообществом — PISA (Programme for International Student Assessment). На ее основе формируется рейтинг стран, где Россия, увы, занимает место только в третьем десятке. А как вы помните, мы целимся в топ-10. Если мы хотим результата на горизонте пяти лет, то необходимо уже сейчас активно внедрять цифровые технологии в образовательный процесс – только так можно решить те проблемы и справиться с теми вызовами, которые стоят перед современной школой.
Алексей Половинкин, основатель онлайн-школы «Фоксфорд», генеральный директор ООО «Цифровое образование» (входит в «IT-холдинг TalentTech»).
Алексей Половинкин для EdDesign magazine – о том, зачем детям ходить в школу
