В 2012 году в начальной школе американского города Ньютаун произошел шутинг. Погибло 26 человек. Позднее, когда муниципалитет проводил референдум, нужно ли сносить это здание, явка горожан оказалась рекордной. Трагедии в школах — будь то шутинг, теракт или другие разрушения — становятся травмой для всего городского сообщества, а на их преодоление могут уйти годы. Как справиться со страхом возвращения в школу? Как работать с памятью о случившемся? Какие архитектурные решения могут защитить школьников? EdDesign Mag попробовал найти ответы, вспомнив примеры восстановления школ после трагедий и поговорив со специалистами.
Гимназия №175 в Казани: не дать стрелку добиться своего
11 мая 2021 года Ильяз Галявиев, выпускник казанской гимназии №175, вернулся в школу с оружием. Разнорабочий захлопнул перед ним дверь, но не успел запереть — в него выстрелили. В это время в школе нажали на тревожную кнопку и по громкой связи сказали учащимся закрыться в классах. Тем не менее, за 8 минут, что стрелок находился в школе, были убиты 9 человек, большая часть из них — в кабинете № 10, который не успели закрыть. Более 20 человек серьезно пострадали. А сколько людей получило психологическую травму, оценить невозможно. У ограды гимназии в тот же день появился рукотворный мемориал из цветов и игрушек, а часть жителей выложила из свечек цифру 175. Впереди было непростое лето, за которое городскому сообществу предстояло понять, как быть со зданием.
«Мы общались с психологами МЧС, которые помогали родственникам погибших, — рассказывала куратор проекта восстановления школы, помощник президента Татарстана Наталия Фишман-Бекмамбетова, — они сказали очень важную вещь — ни в коем случае нельзя сносить здание. Потому что это будет выглядеть так, будто у стрелка получилось сделать то, чего он хотел, будто он добился своего. Жизнь должна продолжаться. Жизнь, школу и детей он победить не должен».
Концепцию восстановления школы создало архитектурное бюро AKVK& Partners. По словам его руководительницы Владиславы Калининой, в мировой практике есть две стратегии работы с подобными ситуациями. Первая — полный снос здания, в котором произошли трагические события, с последующим строительством нового объекта. Так поступили, например, со школой Сэнди Хук в штате Коннектикут, США. Вторая стратегия — поэтапная реконструкция, которая занимает длительное время, а проектирование ведётся от года. Этот вариант использовали в печально известной школе Колумбайн, штат Колорадо, США. При этом пространства, в которых произошли трагические события, подвергают значительным переделкам и изменяют до неузнаваемости, чтобы снять психологическую нагрузку с коллектива школы, восстановить обстановку спокойствия и доверия.
Для казанской гимназии выбрали вторую стратегию — правда, на ее создание у архитекторов было всего три летних месяца. Часть проектных решений для редизайна типовой школы разрабатывалась вместе с учителями, родителями и психологами.
Каким получился проект обновления гимназии
К школе пристроили дополнительную входную зону. Теперь вестибюль отделен от основного пространства дверями с электронным запиранием, которые контролируются дистанционно. В перестроенной школе у нападающего ушло бы куда больше времени на то, чтобы попасть внутрь здания, а у людей, находящихся внутри, была бы возможность подготовиться к атаке. Из нового помещения хорошо видно прилегающую территорию, а на входе установлены металлодетекторы. Здесь же оборудовано пространство для родителей, которые ждут детей или хотят пообщаться с педагогами. За пределы этой зоны можно попасть только по специальным картам.
Архитекторы полностью изменили пространство школы, создав новые функциональные зоны. Все специализированные учебные классы объединили в кластеры: иностранных языков, химико-биологический, физико-математический, художественный. Появились открытые пространства, где удобно заниматься в небольших группах, новый актовый зал и бассейн, а вокруг школы создали спортивные зоны. Из двух существующих спортзалов один переделали в библиотеку с гибким зонированием. В нее входят учебное пространство, медиатека и коворкинг. Все это дало возможность экспериментировать с учебными форматами. С момента перестройки гимназии внеклассных кружков стало больше почти в три раза.
С января 2022 года в школе заработал кабинет психосоциальной поддержки с функциями сенсорной комнаты. Психологи работают с учениками в группах и индивидуально, говорят о случившейся трагедии и помогают справляться со стрессовыми ситуациями — например, готовиться к экзаменам.
Класс №10, где погибло больше всего людей, решили оставить местом памяти. Стены кабинета снесли, превратив его в открытое пространство. Здесь стоят столик и мягкие кресла, а на потолке установлены девять круглых светильников — по числу жертв майской трагедии. Это единственное упоминание о случившемся в самом здании — но не на территории школы.
Фото: предоставлены пресс-службой Института развития городов Татарстана
«Мы провели исследование мировой практики и подходов к созданию мемориальных зон, посвященных подобным событиям в школах, — поясняет Владислава Калинина. — Форматы отличаются: памятные пространства создают как на территории школ, так и за их пределами. Также часто используется электронный формат, когда на веб-сайте определенным образом подается информация об истории события и людях, которые пострадали. Диджитал-мемориал позволяет человеку из любой точки мира зайти на сайт, осознать произошедшее, выразить солидарность со всеми, кто чтит память. Для выбора формата мемориала, разработки его проекта отводится длительный период времени. Иногда даже объявляют международный конкурс».
В случае гимназии №175 сообщество единогласно решило создать мемориальную зону на территории школы. Разногласия возникли на этапе проектирования пространства: «Часть родителей хотели выполнить мемориал в классическом формате, но мы предложили оформить его в виде ландшафтной зоны с названием “Сад памяти”. Эту идею поддержали психологи и большинство родителей, поэтому было принято совместное решение действовать по такому сценарию», — рассказывает Калинина.
Чтобы создать мемориал, семьи погибших выбрали в питомнике деревья и цветы, которые хотели посвятить своим близким, и сами их высадили. Пространство сада имеет собственный вход и несколько отделено от остальной школьной территории. Те, кто не учится в школе, могут попасть в мемориальную зону по договоренности с администрацией.
Фото: предоставлены пресс-службой Института развития городов Татарстана
Школа №1 в Беслане: восстановить сообщество
1 сентября 2004 года произошел один из самых страшных терактов в истории России. Во время праздничной линейки на школу №1 в маленьком осетинском городе Беслан напали террористы. Они три дня удерживали в заминированном школьном спортзале 1128 человек, не разрешая им есть, пить и посещать туалет. 3 сентября в помещении произошли взрывы, которые привели к пожару и частичному обрушению здания. В то же время российские спецназовцы начали штурм, во время которого освобождали заложников. За три дня погибли 186 детей, 111 родственников и 17 учителей. Во время штурма погибли десять офицеров и девять человек из спасательной службы и МВД. Сама школа до сих пор осталась в полуразрушенном состоянии.
Психолог, руководитель Центра социально-психологической помощи «Среда» Наталья Колмановская работала в Беслане сразу после трагедии и до сих пор поддерживает связь со многими пострадавшими. Она помогала ученикам, родителям и учителям справиться с произошедшим. На глазах Натальи руина школы стала превращаться в мемориал. Жители Беслана прикрепили к стенам спортивного зала фотографии жертв и поставили в помещении крест. В спортзал стали приносить цветы, игрушки и открытые бутылки с водой в память о том, что людям три дня практически не давали пить. Каждый год в день памяти теракта здесь зажигали 1128 свечей. Ночь со 2-го на 3-е сентября горожане проводили во дворе школы, а потом примерно в то время, когда прогремел взрыв, шли на кладбище.
Наталья объясняет: когда дети сталкиваются с угрозой жизни — это может быть и теракт, и тяжелая болезнь, и утрата близких — у них нарушаются высшие психические функции: память, внимание и мышление. Повышается раздражительность и тревожность, снижается уровень доверия к окружающим. Чтобы восстановить ментальное здоровье ребенка, нужно помогать ему развивать абстрактное мышление, тренировать моторику. Важно использовать положительное закрепление, быть как можно более доброжелательным. При этом избегать назидательности.
Теракт повлиял не только на психологическое здоровье школьников. Горе породило в Беслане множество конфликтов. «Учителей обвиняли в том, что они не выполнили свой “профессиональный долг” и не защитили детей. Мы объясняли, что профессиональный долг учителя — преподавать, а спасать от террористов это долг спецназа. Педагоги в той ситуации сделали все, что могли, утешая детей и поддерживая. Особенным нападкам подвергалась директор школы, которую обвиняли в сговоре с террористами. К счастью, учителя смогли с достоинством пережить этот период», — вспоминает Наталья.
Еще один спор связан с открытием в Беслане новой школы — их появилось сразу две. В одну пошли работать учителя из разрушенной школы — ни один из них после трагедии не уволился. Там же доучивалось большинство детей. Построенному заведению не хотели присваивать номер 1, обращая внимание на то, что первая школа теперь — мемориал, и она должна остаться свидетельством случившегося.
Сохранить память с помощью архитектуры
Спустя больше 10 лет новой бесланской школе все же присвоили номер 1. Довольно быстро в ней появился мемориальный музей, посвященный истории города и событиям сентября 2004 года. Создательницей и душой музея была учительница истории Надежда Гуриева, во время теракта потерявшая двоих из троих своих детей.
При этом мемориал в руинированном здании школы продолжал существовать. Память о событиях, произошедших здесь, поддерживали в основном бывшие заложники и родственники пострадавших. Их сил хватало только на спортивный зал. Здесь по-прежнему проводили мемориальные мероприятия, оставляли венки, свечи и игрушки. Бывшую школу посещали путешественники и туристы. И постоянно звучали слова о необходимости сохранить разрушающееся здание.
Первый проект консервации школы и превращения ее в полноценный мемориальный комплекс появился в 2010 году и был создан немецкой фирмой Krekeler Architekten Generalplaner. Сначала специалисты законсервировали и укрепили спортивный зал. Для этого они разобрали несколько примыкающих к помещению ветхих частей и добавили новые конструктивные элементы: вокруг зала соорудили каркас из 103 металлических опор, соединенных листами цвета темного золота с перфорацией в виде цветков морозника кавказского. Это растение символизирует неприкосновенность и невинность. Если же смотреть на конструкцию сверху, она напоминает венок.
«Состояние руин не сыграло особенной роли — важнее была исключительная ситуация, вызванная террористической атакой. Мы столкнулись с совершенно новой “категорией” руин. Никогда раньше я не работал с таким сложным вызовом: обычно мы восстанавливали исторические здания. Задачей было найти уместный подход, поэтому мы спросили у “Матерей Беслана”: как много структурных разрушений, оставленных террористами, должны остаться видимыми? Нельзя недооценивать огромное влияние этого сообщества: поначалу они хотели, чтобы все повреждения исчезли», — рассказывает архитектор Krekeler Architekten и автор плана консервации школы Штефан Губельт.
Фото: Krekeler Architekten Generalplaner
На втором этапе консервации Krekeler Architekten Generalplaner собирались поработать с экспозицией, сложившейся в спортзале.
«Я решил сфокусироваться на спортзале, потому что он был в центре всех этих событий. Здесь произошла большая часть страшных преступлений. Он был на протяжении трех дней забит заложниками. Поэтому, учитывая ужас, происходивший в этом месте, я осознал, что спортивный зал сам по себе будет подходящим мемориальным пространством», — объясняет Губельт.
Авторы проекта планировали сохранить ее существующий вид и сложившиеся практики. Фотографии жертв теракта хотели сгруппировать вокруг окон, чтобы свечи можно было ставить на подоконники, а не на пол. Сам же пол с повреждениями от взрывов специалисты хотели законсервировать и провести над ним мостки из прозрачного стекла, по которым бы ходили посетители.
На третьем этапе планировалось воссоздать классы школы и разбить парк, чтобы эмоциональная прогулка по комплексу заканчивалась в спокойном природном пространстве.
Из планов 2010 года воплотилась лишь первая часть: вокруг спортзала возвели поддерживающий каркас. Работы завершились в 2012 году.
В 2020 году возник новый проект работы с территорией. Теперь на базе бывшей школы №1 должен появиться «международный культурно-патриотический центр». Руинированное здание хотят отреставрировать, утраченные части — восстановить. К концу января 2022 года в школе отремонтировали кровлю, утеплили потолки, установили оконные проемы, шел монтаж систем энергосбережения и вентиляции. Стены собираются законсервировать. В январе завершалась установка каркаса утраченного здания. В нем должна разместиться экспозиция, посвященная трагедии. Сейчас работы продолжаются, объект планируют сдать в декабре 2022 года.
Согласно информации государственного телеканала «Россия», проектные решения согласованы с комитетом «Матери Беслана» и другими пострадавшими в теракте. Предполагается, что созданием экспозиции займется Ассоциация музеев памяти, а строительными работами — реставрационно-строительная компания ООО «Скифос-РСК», работающая в Северной Осетии. Сдать объект собирались в декабре 2022 года.
Начальная школа Сэнди Хук в Ньютауне: референдум о сносе
США — одна из наиболее пострадавших от шутингов стран: по данным The Washington Post, за последние 23 года случаи стрельбы происходили в 331 школе. Вооруженные нападения пережили 311 тысяч учеников. За это время погибли как минимум 185 детей и педагогов, не меньше 369 получили ранения.
В 2012 году в начальной школе Сэнди Хук в Ньютауне, штат Коннектикут, произошел самый смертоносный шутинг в истории США. 14 декабря 20-летний Адам Лэнза убил свою мать, а потом отправился в начальную школу, где он учился с 2004 по 2008 год. В тот день погибло 20 первоклассников и 6 сотрудников Сэнди Хук.
Спустя год после трагедии город организовал референдум по поводу судьбы старого здания. Явка на это событие оказалась самой высокой со времен выборов президента в 2008 году. 4504 человека проголосовали за снос здания, 558 против. Более того, часть жителей выступила за то, чтобы снести не только школу, но и дом преступника.
В 2013 году власти снесли старое здание школы, в 2015 — уничтожили дом Лэнзы. Впрочем, решение снести вторую постройку скорее было связано с тем, что дом убийцы никто не хотел ни покупать, ни использовать. Участок остался открытым пространством.
Фото: Svigals + Partners
Проект нового здания Сэнди Хук создало местное бюро Svigals + Partners. Архитекторы привлекли к его разработке городское сообщество, семьи погибших и представителей администрации Ньютауна. Авторы проекта стремились, чтобы школа обеспечила своим ученикам безопасность, не превратившись в бункер. Новое здание и вправду выглядит дружелюбным: волнистая крыша, много окон, фасад отделан деревом теплых оттенков. Перед школой разбит сад, а позади нее — выход в лес. Тема связи с природой продолжается в декоре большого светлого атриума, и даже часть помещений на втором этаже сделана так, будто это домики на деревьях.
Однако за многими из элементов постройки стоит функция безопасности. Растения и дренажные холмы в саду должны препятствовать попыткам въехать в здание на машине. Классы расположены далеко от центрального входа и обращены к лесу, чтобы туда можно было вывести детей. Большие окна и длинная дорожка ко входу в школу спроектированы так, чтобы учителя и дети могли заранее заметить опасность. При этом стекло и стены здания снабжены защитой от стрельбы.
где в школе чаще всего происходит травля и агрессия, и как этого избежать
Вход в перестроенную Сэнди Хук разместили в новом месте, чтобы не провоцировать у детей воспоминания о том, как они убегали от огня стрелка по подъездной дороге. От старого здания сохранилась лишь одна деталь — школьный флагшток. Архитекторы оставили его как символ преемственности, продолжения жизни и исцеления от горя. Школа вновь открыла двери в 2016 году.
Мемориала в здании нет — комьюнити Сэнди Хук от него отказалось. В 2017 году комиссия по установке постоянного мемориала утвердила проект ландшафтного памятного комплекса неподалеку от школы, а в 2021 году горожане одобрили его установку. На этот референдум пришло меньше 9% населения Ньютауна. Их них 963 человека проголосовали за, 748 — против.
Снести нельзя оставить
Часто сразу же после трагедий в школах звучат предложения снести учебное здание и построить новое. Несмотря на такие призывы, в школе Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, от корпуса, попавшего под атаку, не могут избавиться уже несколько лет. 14 февраля 2018 года выпускник школы застрелил в этом здании 17 человек, но, так как постройка имеет статус места преступления, ее нельзя трогать до вынесения приговора — а оно постоянно откладывается.
Пока здание стоит, ученики Марджори Стоунман Дуглас инициировали движение за усиление контроля за оружием Never Again MSD и добились изменений в законодательстве, касающемся этой области. На территории самой школы началось строительство нового здания на 30 классов.
Споры возникли на этапе создания мемориала. Проект нового здания Марджори Стоунман Дуглас, утвержденный комиссией из сотрудников школы и родителей погибших, предусматривал появление на территории тихого места с источником воды и изображением орла — символа школы. На самом здании предполагалось разместить табличку с именами архитекторов и школьного совета — это обычная практика для штата. Однако семьи некоторых погибших задело, что на школе не планируется памятной таблички с именами жертв трагедии.
Город дополнительно выделил деньги на мемориал, но он должен был появиться вне огороженной школьной территории, чтобы попасть к нему могли все желающие. Еще одной инициативой стал сад Project Grow Love, созданный учителями и близкими погибших. Его украсили цветами, камнями с рисунками, фигурками ангелов. На территории медицинского центра, куда попали жертвы шутинга, появилась скульптура под названием Spirit of Caring. Часто говорят о возможности создания мемориальной зоны на месте здания, где произошел шутинг — когда с постройкой будет позволено что-либо делать.
После трагических случаев в новые архитектурные проекты для пострадавших школ включают самые разные способы защиты. По возможности, дополнительные меры безопасности вводятся для всех учебных заведений штата. Но инструкций, как построить антишутинговую школу, найти не удастся. О конкретных приемах редко говорят публично, чтобы не давать потенциальным преступникам подсказок и не снижать эффективности этих решений.
Создать пространство, не допускающее трагедий
Некоторые школы изначально проектируются так, чтобы минимизировать возможность нападения на них. Подобным образом задумана средняя школа Фрутпорт в Мичигане. Когда в 2019 году здание 1950-х годов стали реконструировать, новые пространства возводились вокруг существующих, поэтому некоторые коридоры пришлось сделать изогнутыми. Авторы проекта — бюро Tower Pinkster — обратили внимание, что такие зигзагообразные коридоры могут работать по принципу траншей, уменьшая возможному нападающему угол обзора и лишая его возможности простреливать пространство. После этого архитекторы приняли решение спроектировать как можно больше элементов школы таким образом, чтобы защитить учеников.
Здание разделено пожарными дверями, которые можно заблокировать кнопкой и тем самым изолировать нападающего от людей в школе. Стены снабдили выступающими бетонными крыльями, за которые можно укрыться в случае опасности. За входами в классы поместили выдвигающиеся баррикады, за ними могут спрятаться 32 ученика и педагог. В дверные ручки поместили замки, оконные стекла сделаны пуленепробиваемыми. При этом архитекторы старались сделать все эти элементы незаметными, чтобы школьники не чувствовали, что на них могут в любой момент напасть.
«Мы не хотели напоминать ученикам, что все это находится здесь, чтобы уберечь их от опасности в случае, если в школе появится стрелок. Если вы заходите в школу, вы и не подумаете, что где-либо здесь есть элементы охранного дизайна. Мы хотим, чтобы наша школа была теплой, приветливой», — объяснил директор школы Боб Шимоняк. «Проектирование здания таким образом, чтобы уменьшить потенциальную угрозу, — это форма эмпауэрмента и самозащиты», — считает он.
Почему школа становится местом преступления? Психолог, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья Сергей Ениколопов предположил, что причиной может быть снижение статуса самого института школы. «Многие века школа была практически сакральным местом, как церковь или кладбище. (…) Постепенно сакральность размылась, школа превратилась просто в здание, куда ходят на уроки. Насилие в ее стенах стало допустимым». Подростки, настроенные на массовое убийство, могут идти в свою школу ещё потому, что хорошо ее знают: удобно там ориентироваться.
Нивелировать последствия нападений на школу не представляется возможным: нет способов сделать невинным пространство, где произошла беда. Но кажется, что работа с местом трагедии - это важная часть переживания ее последствий.
июль 2022
Читать дальше:
